Хайд [litres] - Крейг Расселл

class="p1">В промозглой темноте невидимый мужчина издал нечто похожее на всхлип, его холодные пальцы, сомкнутые на ее запястье, разжались и соскользнули. Келли попыталась нащупать пульс на его шее, но не смогла.

Она снова осталась одна, и ей казалось, что тьма еще больше сгустилась, навалилась со всех сторон. Выхватив спичку из коробка, Келли поспешно зажгла ее. Погреб оказался совсем маленьким, с каменными стенами. Здесь стояли деревянные ящики и корзины. На одном ящике нашлась керосиновая лампа – Келли подняла стеклянную колбу и зажгла фитиль.

Тусклого света лампы ей вполне хватило, чтобы осмотреться повнимательнее. Человек, чьи последние минуты жизни она застала, действительно сидел, прислонившись спиной к стене и вытянув ноги на полу. Теперь она видела, сколько крови он потерял, – казалось, мертвец сидит на багровом троне, а пол вокруг и стена отблескивают алыми пятнами.

Келли Бёрр никогда не встречала этого мужчину, ни разу не видела его прежде, но она мгновенно узнала его по описанию, услышанному от Эдварда Хайда. Мужчина сидел, слегка приоткрыв рот; ничего не выражающее, белое от потери крови лицо резко контрастировало с черной, как вороново крыло, копной волос. И с черной же шелковой повязкой, скрывавшей один глаз.

Это был Фредерик Баллор.

Глава 59

Детектив-сержанту Питеру Маккендлессу за его пятнадцатилетнюю службу в полиции Эдинбурга доводилось работать с разными людьми, но сегодня вечером, шагая к развалинам сторожки у столбов, на которых когда-то висели ворота, он не мог себе представить для этого задания напарника лучше, чем Уилли Демпстер.

Там, где Маккендлесс действовал, подчиняясь импульсам и инстинктам, Демпстер руководствовался разумом и методой. Сегодня вечером им пригодится и то и другое. Но не только по этой причине присутствие друга успокаивало Маккендлесса – у Демпстера было то, что репортеры любят называть «ночным зрением»: врожденная способность предвосхищать опасность и безошибочно преследовать беглецов в глухих тупиках и закоулках города, когда другие ничего не видят в потемках. И дело было не только в остроте собственно зрения, дающей возможность различать предметы при плохом освещении, но и в способности мобилизовывать все органы чувств и угадывать на уровне ощущений, что скрывается во мраке.

Третья причина, по которой Маккендлесс был рад оказаться в компании Демпстера, заключалась в том, что последний, перед тем как стать детективом, служил в армии. А странная и почти что безрассудная миссия, на которую их подрядил капитан Хайд, требовала не только полицейских, но и военных навыков.

Как и было условлено, Маккинли, отъехав на достаточное расстояние от разрушенных ворот, придержал лошадей, пустив их шагом, после чего два детектив-сержанта на ходу выпрыгнули из кареты и скатились в неглубокий ров, тянувшийся вдоль земляной дороги. Затем они, низко пригибаясь к земле, пересекли бегом вересковую пустошь, казавшуюся какой-то нездешней, необитаемой, и заложили изрядный крюк, продираясь сквозь заросли дрока и вереска. К тому времени как они вернулись к развалинам сторожки, солнце, кровоточившее последними каплями закатного алого света, скрылось за горизонтом, и путь им теперь освещала только ущербная луна, изредка выглядывая из-за облаков.

Маккендлесс некоторое время наблюдал за окрестностями, удостоверяясь, что их с Демпстером никто не видит, потом приготовился ступить на подъездную дорогу, но две крепкие руки вдруг резко дернули его назад, за поросшие вереском и дроком развалины. Он сердито обернулся, но увидел, что Демпстер прижал палец к губам, требуя от него не шуметь, а затем указал на столбы, оставшиеся от ворот. Только после этого Маккендлесс заметил темный силуэт поодаль от них: человек, вероятно дозорный, стоял и смотрел на подъездную дорогу, слившись с тенями, едва различимый – лишь ночное зрение Демпстера могло его распознать. Маккендлесс кивнул напарнику, который жестами предложил идти через низкий запущенный подлесок и так же, жестами, объяснил, что пойдет первым.

Они шли к дому медленно, папоротники и утесники скрывали их от взглядов, но грозили выдать хрустом и треском при каждом шаге, так что продвигаться вперед приходилось осторожно. Маккендлесс то и дело оборачивался удостовериться, что Демпстер не отстал. Казалось, минула целая вечность, прежде чем они отошли от разрушенной сторожки и дозорного достаточно далеко, чтобы можно было выйти на открытое пространство.

– Надо поторопиться, – шепнул Маккендлесс, – капитан Хайд, наверное, уже рядом с особняком.

Наконец они добрались до конной тропы, которая огибала «Круннах» сзади. Дом выделялся на фоне ночного неба черным силуэтом, ни в одном окне не горел свет.

– Туда! – указал Демпстер на длинные низкие постройки чуть поодаль от особняка – это были конюшни, их цель.

Маккендлесс уже ступил на конную тропу, когда что-то привлекло внимание Демпстера. Шепнув: «Кто-то идет», он лихорадочно замахал руками Маккендлессу, чтобы тот поскорее пересек тропу и укрылся в канаве на другой стороне, а сам отступил обратно в заросли.

Маккендлесс метнулся на противоположную сторону и залег в канаву, сжимая полицейскую дубинку, готовый напасть на того, кто к ним приближался. И услышал грохот кареты, мчавшейся на полной скорости. Распластавшись в густой, высокой, клочковатой траве, он приподнял голову и увидел упряжку, которую ночь превратила в геометрический рисунок из теней. Карета пронеслась мимо. Правил лошадьми маленький человечек в плаще с поднятым воротником и в низко надвинутой шляпе – Маккендлесс не рассмотрел его лица в темноте, но подумал, что это, вероятно, был тот самый диковинный слуга, которого описывали Хайд и Поллок. Карета, сделав крутой поворот, скрылась из виду за конюшнями.

Маккендлесс еще некоторое время прислушивался – не зазвучат ли шаги, но все было тихо.

– Уилли! – приглушенно позвал он, вглядываясь в кусты на другой стороне конной тропы, но не увидел и не услышал Демпстера. – Уилли!

Он подождал несколько секунд, затем позвал еще раз – чуть громче. Ответа опять не последовало, и Маккендлесс, которому сделалось не по себе, постарался себя успокоить мыслью о том, что Демпстер, должно быть, нашел другую дорогу к цели. Время шло, надо было спешить к дому на подмогу Хайду. И поскольку Маккендлессу ничего больше не оставалось, он, пригнувшись, выбрался из канавы и побежал по склону вверх к конюшням в одиночестве.

Все так же, пригнувшись и втянув голову в плечи, он незамеченным добрался до фронтона низкой постройки, прижался спиной к шероховатой каменной кладке и первым делом посмотрел назад, в ту сторону, откуда пришел, но Демпстера по-прежнему нигде не было видно. Живот скрутило от страха, что с напарником что-то случилось. Что, если дозорный вернулся от ворот к дому и наткнулся на детектива? Но если так, подумал Маккендлесс, он наверняка что-нибудь да услышал бы.

Главной задачей, впрочем, сейчас